Монолюди - те, кто редко увольняются (если вообще увольняются), это однолюбы, домоседы, работяги вьючного типа. Короче, из рода крестьян. Полилюди, наоборот, часто меняют не только место работы, но и профессию, это авантюристы, путешественники, писатели. Эти из рода кочевников. Глупо требовать от них однолюбия.
Знаменитую эпиграмму Гафта "Россия, слышишь страшный зуд и т.д." можно смело переиначить на "Россия, слышишь страшный зуд? Три детища Добрынина по радио ползут.". Как ни странно, этот крутой, типа, рокер с голосом школьника жалуется на какое-то притеснение и зажимание рока. А он, мол, весь из себя диссидент и борец за права угнетенных.
Умер Алексий II - и на радио зазвучала классическая музыка. Надо умирать патриархам, чтобы на радио звучала классика вместо добрынинского мычания. Никак иначе.
До 40 лет - прямой отсчет: "сколько прожито". Потом пауза. У Визбора лучше сказано: "перевал". Потом обратный отсчет: "сколько осталось". Последнее, конечно, самое грустное. Уж лучше задержаться на перевале, как-нибудь подольше. У Визбора опять же лучше сказано: "мы постоим на этом перевале". Вопрос: а что вы, батенька, тогда тут делаете? Стою на перевале, вот что. С высоты птичьего полета обозреваю всё, что ниже.
Если в книге есть комментарии, полезно начинать чтение с комментариев. Тогда и книга лучше читается.
Если б имел я талант организатора, непременно организовал бы какое-нибудь движение. Например, "Движение против одноразовой посуды и пакетов", т.е. против того, что убивает природу. Лень людям мыть посуду, вот и покупают одноразовую, которая к тому же еще и легче, а это страшно важно для какого-нибудь матрасного похода в лес "на шашлыки". С пакетами та же ерунда - ведь достаточно купить прочную сумку и не нужны тебе никакие пакеты, которые к тому же вытеснили "многоразовые" мусорные ведра опять же по причине лени людской.
Самое большое потрясение последних лет - это то, с какой скоростью все бывшие республики СССР прониклись ненавистью к России. Теперь они 100 очков вперед дают "историческим" и "генетическим" ненавистникам России вроде Чингисхана, Гитлера или Райс. Мы тут, в России, просто обалдеваем от такого напора.
Честь быть устроителями этого напора принадлежит, бесспорно, сначала ЕБН, потом ВВП, потом - рьяно подхватившему эту эстафету новому президенту, за год правления которого РФ отметилась грузинской войной и небывалой газовой блокадой Европы, а теперь вот и кризисом. Причем, в каждом случае есть отговорка типа "не виноватая я, он сам пришел!". И почему-то всё списывается на то, что Россия якобы крепла и вставала с колен. Мол, ага, мы вам нравились, когда всё разваливалось, а теперь вы расстроены растущей мощью русского медведя. В общем, это типичный пропагандистский трюк - переключение внимания с главного на второстепенное, слегка попахивающее правдой.
Юридическое образование, которым так любит козырять Медведев, предполагает владение словом. Но ведь он косноязычен, наш президент, когда говорит: "в течение очень длительного периода времени". В течение периода времени... Какое-то насилие над языком. Путин учит английский, а Медведеву не помешало бы заняться русским.
Человека в дерьмо превратить - не великое дело. Элементарное даже. А вот из дерьма конфетку сделать - задача.
Начинать надо не с максимума усилий, а с минимума, на что способен, и при этом еженедельно повышать планку не на метр, а на сантиметр, условно говоря. Это правило не только для легкой атлетики, но и для жизни. Движение вперед важнее всего.
Проблема популяризаторов (характерно то, что почти все они - мужеского полу): жизнь без творческой жилки, сплошное пережевывание чужих достижений, находок и озарений. Тоже работа, но уж очень невеселая. К тому же это жизнь за чужой счет, по сути своей. Чтение чужих стихов, прокручивание чужих мелодий, примерка чужих одежд, проверка чужих авто и т.п. - всё это хорошо, если это не профессия. А если профессия, то уж очень как-то не по-мужски. Сплошное "Ж", короче. Все-таки это женщина должна быть хранительницей и продолжательницей, а мужику надо быть авантюристом в своем деле.
От перемены ролей между мужчиной и женщиной возникают однополые браки и прочие извращения вроде бабы-мента. Нормально не заменяют ни женщины мужчин, ни мужчины женщин.
Основная проблема Америки как раз в том, что там нормальные роли изменены, и это не ее вина, а ее беда. Бешеный темп жизни диктует бешеный темп изменений - подчас таких, которые совсем нежелательны, но за темпом не замечаешь, желательны они или нет - и вот Америка становится жертвой собственного новаторства. Более консервативные, традиционные общества победят Америку не мытьем, так катаньем.
Самое достойное новаторство сохраняет, исполняет или, во всяком случае, не отменяет традицию. Христос сказал: "Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить.". Неумное, подлое новаторство нарушает традицию - тем более, что это легче легкого.
У Чехова перекличка персонажей "Черного монаха" и "Дяди Вани". Коврин - Серебряков, Таня и ее отец - дядя Ваня и Астров.
Нам надо встретиться в будущей жизни, ведь если нет будущей жизни, то ничто не имеет смысла, а это невозможно - чтобы всё, что нас окружает, не имело смысла. Если этот смысл нам непонятен, это не значит, что его нет.
Откуда следует, что идущий впереди рискует больше идущего сзади? Ниоткуда. У замыкающего нет никого за спиной, кто мог бы поддержать в трудную минуту. Зато впереди у него - одни спины рвущихся к успеху. Так и в жизни - кому из "успешных" нужны последние и "неуспешные"? Последним надеяться не на кого, кроме себя и Господа Бога. (Навеяно опытом горных походов и "Сталкером".)
Фильмы Тарковского - это настоящие кинокартины. Их нельзя смотреть так, как смотрят боевики. Их надо рассматривать, как картины. Не спеша, но и не отдыхая. Если человеку скучно в картинной галерее, ему наверняка будет скучен и Тарковский.
Не всё то греет, что горит. Не всё то стоит, что стоит.
Метаморфозы отношения к смерти по возрастам. Детство: вот возьму и умру, а все будут стоять вокруг моего гроба и плакать. Юность: я никогда не умру, ведь это так далеко, что почти невозможно. Зрелость: тоска, тоска, и жаль, что всё так быстро проходит. Старость: звонки, звонки, и скоро прозвучит последний.
Хороших и славных на свете очень много - которые хороши тогда, когда им хорошо. И совсем мало "хороших тогда, когда им плохо".
Жалобы трудно понять, если среди потока жалоб слышатся сетования на лишний вес. Пока у жалобщика проблемы с похудением, у него на самом деле нет проблем.
У Высоцкого в песне про людей, которые справедливости хотели: Те, кто едят, ведь это иностранцы. А вы, прошу прощенья, кто такие? Уточним: это мы - иностранцы, иностранцы в своей собственной стране. Те, кто едят, прошу прощенья, нам чужие.
Разборки "кто кого круче" - все равно что разборки "кто кого дурнее".
Интернет - отдушина для людей, которым есть что сказать, но которые то ли стесняются, то ли не имеют наглости, то ли не считают себя вправе - выйти на подиум, в эфир, перед людьми, публикой. Это тяжко, грешно да и просто немыслимо для них, а вот в интернет пожалуй что и не грешно. Вроде как нет греха самолюбования и чванства. Поэтому нормально они выходят в интернет под никами.
Иногда людям надо напоминать значения слов. Total = global = всеобщий. Великим борцам с тоталитаризмом (с покойным измом, по большому счету) стоило бы озаботиться глобализмом - отнюдь не покойным измом. Но не ждите от них такой милости, потому что сами эти борцы - покойники, отставшие или, точнее, уставшие от быстро меняющейся жизни.
Отпуск сегодня - почти что синоним свободы. Уехать в Карелию, на Алтай, на Волгу, еще куда-нибудь на реки и озера и наслаждаться свободой - что может быть лучше? А вот отправить свое тело в Турцию или Египет - это все равно что добровольное рабство. Там опять эти контроли, регламенты, ходьба строем, жизнь по расписанию. Напоминает "праздники" последних лет - в ограде с ОМОНом, дубинками и бомбоискателями. Спасибо, не надо.
Голландия, гетерогенный, гуманный и прочие иностранные слова с "г" там, где в оригинале стоит "h", появившиеся в русском давным-давно (сейчас уже не "гэкают", когда включают новое иностранное слово в русский лексикон), явно указывают на то, что в древности русская "г" звучала так же, как сейчас звучит украинская мягкая "г". Но пришли немцы со своей грамматикой, фонетикой, орфографией и пр., и "г" зазвучала по-немецки, хотя и не сразу, на что и указывают эти старые слова.
Но больше всего удивляет своей ненужностью вот этот немецкий суффикс "ир" в русском. Это от немецкого "ier". Modernisieren - модернизировать. Почему "-ировать", если достаточно "-овать"? Модернизовать, модернизуем, модернизуй. Ведь говорим же модернизация, а не модернизирация.
Критерий определения коренного москвича (петербуржца и т.д.), на мой взгляд, таков: начиная с внука. Если ты москвич в первом или втором поколении - ты еще не коренной москвич. Это похоже на определение настоящего высшего образования: оно должно быть третьим, как минимум. Сначала пусть его получит дед, потом отец, потом внук - вот внук-то и будет с настоящим высшим образованием. Это всё очень тонкие вещи, которые механическим накоплением собственной образованности или укоренелости не достигаются. Тут воспитание, шарм, блеск, порода и т.п. Конечно, есть исключения как в ту, так и в другую сторону - и в первом поколении, и в седьмом.
Лучшие фильмы в моей фильмотеке почему-то все ленфильмовские. Совершенно гениальные "Старший сын", "Отпуск в сентябре", "Плохой хороший человек". Странная закономерность, казалось бы. И странно еще то, что чеховского "Дяди Вани" в кино нет, по крайней мере, такого, чтоб запомнился.
Допустим, выбор между 1) ты исчезаешь навеки и даруешь тем самым жизнь вечную всем и 2) ты не исчезаешь никогда, но и не даруешь жизнь вечную никому. Твой выбор?
Как правило, проза поэтов гораздо слабее поэзии прозаиков. Если сравнить, например, прозу Есенина и Пастернака с поэзией По и Шаламова, сразу станет ясно, что поэтам лучше оставаться чисто поэтами. Пушкин - гений и потому исключение из правила.
Мир, по большому счету, делится на белый и черный. Сказано же: да-да, нет-нет, а все остальное от лукавого. Либо в раю ты, либо в аду - третьего не дано. Оттого так популярны сегодня белые и черные одежды.
Только ленивый сегодня не ругает Горбачева. Между тем, у этого могильщика СССР есть, как минимум, две заслуги перед народом. Первое: он остановил войну в Афганистане и тем спас не одну тысячу жизней. Второе: он не без успеха пытался остановить алкогольный ужас, когда ввел полусухой закон. Вопли о том, что пить стали, что попало, не убеждают. Кто тогда хотел пить подпольный суррогат, тот сегодня легко находит суррогат легальный, зато статистика рождаемости и смертности 1988-1991 годов говорит о том, что при Горбачеве состоялся самый настоящий бэби-бум (несбыточная мечта нынешних правителей), причем рождались здоровые дети, в отличие от детей нынешних алкоголиков. И это при том, что в самом начале правления Горбачева грянул Чернобыль, не говоря уже о прочем наследстве от предшественников. С таким наследством еще неизвестно, как долго продержался бы СССР при другом правителе.
Парадокс: самые щепетильные чистоплюи и белоручки живут в загрязненных, вонючих, пыльных, дымных городах, а нещепетильные и толстокожие грязноручки живут в экологически чистых деревнях. Хотя парадокс этот мнимый. У Генри Торо хорошо об этом: "Валяться днем в постели, любуясь своей нежной кожей, на которой нет ни загара, ни мозолей, добытых опытом, может лишь глупая сентиментальность."
Человеку, который живет по совести, не нужны писаные законы. Человеку, который живет по писаным законам, не нужна совесть.